Звонок

Тоня послушно легла в кровать рядом с мужем, но не спалось. Почему-то вспомнился случай из детства. Она находилась в полуяви в полусне, было сладостно и тревожно от воспоминаний. Когда Тоне исполнилось шесть лет, она впервые увидела смерть. Гроб, убранный, как ей тогда казалось, очень красиво, а в нем соседка Марфа Афанасьевна. Она пугала Тоню еще при жизни. Соседка частенько заглядывала к бабушке. Заходила в комнату, опираясь на клюку, тяжело опускалась на стул. Сидела всегда спиной к окну, громоздкая фигура одета в темные одежды: длинная юбка из-под которой выглядывали опухшие больные ноги в «бумажных» чулках. Тапки она никогда не снимала. Проходила прямо в них, даже в сырую погоду, не разуваясь, бабушка ворчала:

— Марфа, поимей совесть, полы же с утра вымыла!

— Ниче, Васильевна, молода еще, поновой протрешь!

Никто точно не знал сколько лет Марфе Афанасьевне, пожалуй, даже она сама, потому что путалась в датах.

— Записала мамка на Троицу, а родилась, вроде, зимой, но замело нас тогда, вот и ждали весны, а какая весна по счету, не знаю. Некогда тогда было, да детей помногу рожали, но и мерли тоже, как мухи, – Марфа смеялась, словно кашляла и вытирала рот кончиком черного платка.

— А, где Антонина-то твоя?

— На улице с подружками рыскает.

Тоня не всегда «рыскала», Частенько бабушка ей говорила, чтобы она прошла в другую комнату и сидела там тихо, пока Марфа Афанасьевна не уйдет. Девочка не понимала почему, ведь баба Марфа всегда приносила с собой ее любимые карамельки, завернутые в фантики с петушком. Их почему-то не продавали в магазине, но Марфа всегда приносила лакомство и дрожащей коричневой рукой вкладывала конфетки в ладошку девочки. И откуда брала только?

— Баб, а почему ты не любишь Марфу?

— Отстань, глупышка, люблю не люблю, кто она мне, чтобы любить ее?

Однажды Тоня решила подслушать, о чем говорят бабушка и Марфа Афанасьевна. Она притворилась, что вышла, хлопнула дверью, сама притаилась и подслушала разговор.

— Васильевна, ну, что ты артачишься? Девка будет в шоколаде, достаток попрет, перестань брыкаться, как лошадь необузданная!

— Найди кого-нибудь другого, Марфа!

— Нравится мне твоя Тонька, чего ты сопротивляешься? Скоро поздно будет. Приведи ее ко мне, как дам знать.

Тоня ничего не поняла, и решив, что зря пряталась и теряла время, потому что подружки ждали, выскочила во двор…

Это были воспоминания. Тоня легла поудобнее, натянув одеяло до подбородка, уснула. Приснился странный сон. Марфа Афанасьевна сидела на стуле посреди пустой комнаты, держа в руке клюку.

— Видишь, все пусто, и у тебя в жизни пустота. Не послушалась меня твоя бабка. Но еще не все потеряно, только скажи «да»! – Марфа засмеялась каким-то демоническим смехом. Тоня проснулась, телефон вибрировал, пришло СМС. «Крошка, когда встретимся?» «Отстань», – написала она в ответ.

Настало утро. Проснулась без будильника, за окном солнечное утро, муж еще храпит, не подозревая, что сейчас тишину разобьет пронзительный сигнал будильника. Встала, посмотрела в окно. Люди уже сновали туда-сюда, машины куда-то ехали. С высоты тринадцатого этажа все казались маленькими и беззащитными. «Как высоко!» – подумала Тоня. Она боялась высоты. Заиграл телефон мужа: «Сердце красотки, склонно к измене!» «Какая тупая мелодия!» – подумала Тоня.

Муж потянулся и встал. Он не завтракал, пил только растворимый кофе: сыпал три ложки и не клал сахар. Вобщем не напрягал жену, наоборот злился, когда она болталась под ногами. Хотя кое-что давно болталось у него между ног, так безвольно и противно для мачо, которым он себя считал. Пиво, еда и много, много женщин сделали свое дело – все стало на полшестого. И вдруг полшестого проснулось. Это случилось неожиданно для него самого. Вернувшись из ванной Глеб завалили Тоню на кровать. – Малышка, детка, все так хорошо. Ты моя муза, – он пыхтел, навалившись на Тоню, плотнее, прижимая к кровати почти задушив хрупкую женщину.

Через две минуты отвалился, довольный собой. Гигант! Тоня отвернулась, было мерзко, между ног сочилась липкая жидкость.

— Ну вот, милая, довольна? – он погладил Тоню по голове, но это было похоже на подзатыльник, и смачно чмокнул в лоб, измазав слюной.

«Все ужасно, пусто, мелко, зачем я вообще живу?»

— Ну, что, Пупсик, помылась, – муж смеялся и больно тыкал в живот. – Я отомстил и забыл, потому что не мстительный! Чего хотела, то и получила, рыбка моя!

В эту ночь Тоне приснилась Марфа Афанасьевна. Она сидела на стуле и пряла. Мерно двигалось колесо.

— Тоня, пришла! Я ждала тебя. Отрави его, и все наладится.

— Как?

— Я пришлю тебе чем

— Но…

— Спи, девочка моя, бабушка не дала тебя мне, лишила счастья. Но это ее ошибка, побоялась она.

Утром, убирая постель, Тоня нашла под своей подушкой тряпичный мешочек, с чем-то и инструкцию по применению, написанную корявым старческим почерком на листе, небрежно вырванном из ученической тетради в косую линию. Бумага серого цвета с желтоватым оттенком, такая ветхая, что могла бы рассыпаться в руках при любом неосторожном движении. «Подсыпай в еду по щепотке каждый день, пока не увидишь результата». И какого же результата ждать? В мешочке оказался белый порошок. «Бред, такого не может быть», – подумала Тоня.

На самом деле все может быть, если захотеть, может получиться все, что угодно. Как повлияет снадобье на мужа: убьет или, напротив, сделает сильнее?

Тоня стала сыпать порошок. После долгих сомнений это произошло как-то само собой. Сначала она боялась, а потом после очередной выходки Глеба, насыпала ему в тарелку двойную дозу, потом с ужасом наблюдала за реакцией мужа. Но ничего не произошло. Он с аппетитом съел борщ, смачно рыгнул и начал выковыривать мясо из зубов, потом прихватив вазочку с печеньем, пошел в комнату смотреть боевик.

Ночью пришла баба Марфа тихонько села на край кровати.

— Тоня, проснись, – шептала она, потом погладила спящую женщину по волосам. Тоня открыла глаза и поежилась, ей было холодно. Рядом сидела Марфа Афанасьевна.

— Жди, девочка, скоро уже.

Тоня вскочила, в зале работала телевизор, а Глеб спал на диване. Она перестала сыпать порошок, решила не брать греха на душу. Баба Марфа замучила ее своими ночными посещениями. Она приходила и садилась на край постели, с укором глядя на Тоню, молчала.

— Уйдите, прошу вас, – бормотала Тоня.

— С кем это ты разговариваешь? – проснулся Глеб.

— Видишь ее, она сидит на кровати.

— Кто? С ума сошла что ли? Спи уже!

Тоня осунулась, сильно похудела. Чтобы избавиться от кошмаров, она была уже близка к решению – высыпать весь порошок, чтобы избавиться от кошмаров. И тут зазвонил телефон.

— Привет, милая! Как дела?

— Привет, ты не звонил давно, чем обязана в этот раз?

— Я не мог, были причины, теперь все нормально, встретимся?

Тонин мозг лихорадочно заработал. Ей очень хотелось этого, но она боялась, ведь никогда не изменяла мужу.