Анжелочка

Мама назвала его Артуром. Он был единственным ребенком у одинокой женщины. Она никогда не говорила сыну, кто его отец. Как все дети мальчик спрашивал об этом.

— Мама, где мой папа?

— У тебя его нет.

— Почему?

— Ты особенный. Да и зачем он нам. Будет пить водку, курить вонючие сигареты и разбрасывать носки по всей квартире. Кстати, ты почистил зубы и вымыл ноги?

— Да, мамочка.

— Тогда иди спать, – она наклонилась и поцеловала сына в макушку.

Мать была полноватой с большой грудью и бесформенной фигурой. Ходила медленно. Внешний вид, лицо, будто говорили: «Как я устала! Надоело все, отстаньте и не трогайте меня».

Глаза тусклые, круглые, слегка на выкате. Сухие прямые волосы, разделены на пробор и собраны на затылке. Прическу она никогда не меняла. Кожа на лице была гладкая, хотя никакими косметическими средствами женщина не пользовалась. Звали ее Анжелика Ивановна. Это странное сочетание имени и отчества шло ей, оно выражало всю ее натуру.

Анжелика работала в ЖЭКе кассиром. Она никогда не была замужем. Хмурая с громоздкой фигурой девушка не нравилась мужчинам. В школе ее не замечали, всегда сидела одна, но как ни странно ее никто не трогал. Анжелика была пустым местом, человеком невидимкой для окружающих. Потом закончила училище. Все в жизни тянулось медленно и тускло, словно паутина. Один день похож на другой.Родители Анжелики напоминали мышей. Такие же серые и невзрачные. Мать –уборщица в булочной, а отец – дворник.

Жили обыденно. Рано вставали. Мать просыпалась самой первой, готовила завтрак на убогой кухне. Алюминиевые кастрюльки начищены до блеска, старый сервант, вместо кухонного гарнитура, тарелки с отколотыми краями, вставленные в железные ячейки. Здесь пытались скрыть убогость, но, увы.

В меню чаще всего были серые макароны с дешевой колбасой или просто залитые кислой сметаной, если не удавалось купить колбасы.

Мать худая, плохо одетая женщина. Голова покрыта неизменным платком неопределенного цвета. Анжелика сейчас не могла вспомнить, какого цвета волосы были у матери. Отец тоже субтильный, припадал на одну ногу, потому что одна была короче другой. Анжелика не слышала, как они разговаривали да и говорили они вообще.

Родители погибли. Уснули и не проснулись – утечка газа. Только откуда она взялась? Анжелики дома не было, уезжала на практику. Родителей похоронили. Приехали родственники, о существовании которых она и не подозревала.

Были поминки. Женщины в черном сновали вокруг гостей или участников события. Их было много. Анжелика не знала почти никого. Приехал и ее дядя – двоюродный брат матери.

— Анжелочка, какая ты красивая, – восклицал он. И все время норовил поцеловать ее и дотронуться до груди.

Дядя Вася был словно недомытый: липкие ладошки, лоснящийся костюмчик, периодически шмыгающий утиный носик. Рядом находилась жена – сухая длинная тетка в черном платке, прикрывающем жиденькие пегие волосики. Она равнодушно следила за происходящим своими рыбьими глазами. Все закончилось, посуда убрана и вымыта.

— Анжелочка, детка, если что обращайся, мы, ведь не чужие.